ОТВЕТ:
Итак, заданный нам вопрос  предвидения Бога и свободы человека.
Во-первых, предвидение Бога, то есть тот факт, что Он знает все, не
означает предопределения. Например, если мы сумеем прочитать будущее
другого человека, это вовсе не будет означать, что мы лишаем его
свободы.
Иногда, даже не обладая какими-то особыми дарованиями, мы можем
предвидеть, можем сказать, к чему приведут определенные предпосылки. Это
не значит иметь власть над свободой другого человека. Речь идет о
простом прогнозе, сделанном на основе нашего опыта.
Когда мы говорим о Боге, то нужно заметить, во-первых: Его предвидение
является совершенным, всецелым. Он знает, к чему приведут различные
свободы. «Бог больше сердца нашего и знает все», — говорит святой Иоанн в Первом послании (3,20).
Да, в истории многие отрицали, что у Бога есть власть предвидеть
события, связанные со свободой человека. Другие же, наоборот, веря в
предвидение Бога, отрицали свободу человека.
Согласно католическому вероучению, Бог знает заранее наши свободные
действия, поскольку они произойдут в будущем. Но нельзя заявлять, что
они произойдут именно потому, что Бог знал о них заранее.
Св. Августин рассуждает следующим образом: как наша память не
наделяет необходимостью события прошлого, точно так же Божественное
предвидение не наделяет необходимостью события будущего.
Бог
знает не только будущее, связанное со свободой человека, то есть
возможные события. Он знает также те события, которые могли бы
произойти, если бы люди приняли иные решения. В Ветхом Завете мы
сталкиваемся с преждевременной смертью некоторых людей, смерть которых
Бог допускает, пока не развратилось их сердце. Вот как это объясняется в
книге Премудрости Соломона: «Как благоугодивший Богу, он возлюблен,
и, как живший посреди грешников, преставлен, восхищен, чтобы злоба не
изменила разума его, или коварство не прельстило души его» (4,19-11).
В Новом Завете Иисус говорит, что Тир и Сидон обратились бы благодаря Его чудесам, если бы Он осуществил их в этих городах: «Горе
тебе, Хоразин! горе тебе, Вифсаида! ибо если бы в Тире и Сидоне явлены
были силы, явленные в вас, то давно бы они во вретище и пепле покаялись», — восклицает Иисус в Евангелии от Матфея (11,21022).
Таким образом, католическое вероучение утверждает и Божественное предвидение, и человеческую свободу.
Перейдем ко второй части вопроса: если Бог все знал, то Он заранее
знал и результат Своих деяний. Значит, он специально сотворил зло, зная,
что Люцифер станет Сатаной. И почему Бог создает тех людей, которые,
как Он знает, пойдут в ад?
Изобретатель автомобиля знал уже заранее: если кто-то будет
использовать машину неправильно, то она станет причиной гибели множества
невинных людей. Можно ли считать изобретателя автомобиля ответственным
за все автокатастрофы? Разумеется, нет.
То
же самое можно сказать и о Создателе. И еще: несомненно, многие люди
довольны тем, что они живут, причем до такой степени, что они желают
передать жизнь другим существам, — чтобы и другие имели возможность
жить. Так что же — Бог не должен был создавать кого-то из нас, зная, что
кто-то использует свою жизнь во зло? Не должен был создавать ангелов,
не должен был желать, чтобы они были счастливы в вечности, — только
потому, что некоторые по своей собственной вине отвергнут Его и
предпочтут стать демонами?
Получается, что Бог не должен был создавать нас с вами, желая нам
вечного счастья и общения с Ним, желая нам неслыханного наслаждения в
Раю только лишь потому, что кто-то вместо Рая выберет ад?
Автор вопроса заявляет: Он специально сотворил зло. Мы ответим
вопросом на вопрос: какое именно зло Бог сотворил специально? Зло – это
лишение блага. Разве ангельское естество – это зло? Разве свобода
ангелов – это зло? Люди – зло? Разве злом является человеческая свобода,
– только потому, что ее можно употребить во зло?
«Где Его «бесконечная любовь»?», — восклицает автор. Давайте
посмотрим на Иисуса Распятого. Попробуем погрузиться в Его чувства: как
Он нас любит, как Он любит тебя и меня, как он близок к тебе и ко мне в
каждое мгновение, — ради того, чтобы ты и я имели то, что мы имеем, а
вместе с этим и все блага Рая. Он делает все, чтобы мы имели это. Вот
где Его бесконечная любовь. Разве не должны были быть созданы мы, ты и
я, ради такого великого и изумительного замысла, который сделает
счастливым в вечности меня, тебя и многих, многих других?
Вернемся
к прозвучавшему вначале предположению: «Бог знает о нас все, и мы
никогда не сможем удивить или огорчить Его своими поступками».
Здесь надо заметить, что наш способ восприятия Бога всегда является
антропоморфным: то есть мы, того не осознавая, приписываем Богу наши
пространственно-временные категории. Но Бог пребывает в вечности и все
видит с точки зрения вечности. Поэтома удивление и огорчение, наверное, —
не те категории, которыми можно мыслить в отношении Бога. Тем не менее,
в Евангелии от Матфея, говоря о суде над людьми, Господь Иисус также
применяет к Богу антропоморфный язык: «Хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего». (25,21)
Точно так же, он выражает огорчение по отношению к тем, кто не употребил
свой талант: «Господин же его сказал ему в ответ: лукавый раб и
ленивый!» (25,26).
налогично, о всеобщем суде Иисус говорит: «Тогда
скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите,
благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от
создания мира» (25,34). Несомненно, эти слова выражают радость и
удовлетворение. Но Царь выказывает огорчение и возмущение по отношению к
тем, кто не принял его: «Ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть;
жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был
наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня» (25,41-42).
Не надо также забывать, что чувства были тоже созданы Богом и что в Нем
они присутствуют в высшей степени, как в архетипе, — хотя мы и не в
состоянии понять, каким образом.
Вот почему, когда мы переносим наши категории на Бога, нужно быть всегда
предельно осторожными и прежде всего не забывать, – как говорил святой
Фома Аквинский, – что о Боге мы знаем больше то, чем Он не является, чем
то, кем Он является.
И еще: на вечный вопрос о том, зачем Бог нас создал, если Он знал, что мы согрешим, святой Августин отвечал так: «Будучи
всецело благим, Бог ни в коем случае не мог бы позволить, чтобы в Его
творениях было зло, если бы Он не имел столько силы и благости, чтобы
извлекать добро даже из зла». Тот же Августин пишет: «Бог умеет употреблять во благо не только благие вещи, но и дурные». А святой Фома Аквинский, в свою очередь, утверждал: «К благости Бога относится то, что Он допускает зло, из которого извлекает добро».
Нам
пока не дано знать обо всем том благе, которое Бог извлекает. В этом
мире мы видим преимущественно непосредственные эффекты зла… Но кое-что
очень важное об этом было нам открыто: «Из самого большого нравственного зла, какое когда-либо совершалось,
— отвержения и казни Сына Божия,
— причиненного грехами всех людей, Бог «преизобилием благодати» Своей извлек величайшее благо
— прославление Христа и наше искупление», — читаем в Катехизисе Католической Церкви (312).
Вот почему в Литургии Великой Субботы Церковь возвещает словами святого Амвросия: «О счастливая вина, заслужившая столь славного искупителя!». При использовании материалов ссылка на русскую службу Радио Ватикана обязательна.
Радио Ватикана
|
